👉 Весь мир театр, а люди в нём в буфете 👇
Сегодня Международный день театра. Поздравляю всех причастных к этому обманному чуду, всех любителей театра, а так же принимаю поздравления.
Хочется написать что-нибудь пафосное и весёлое. Потому что театр это и пафос, и ржака, иногда переходящая в натуральный цирк, и неуловимое чудо, и чудовищный обман, и жизнь, и слёзы, и любовь.
Прошлым летом я участвовал в движухе по написанию коротких мини-пьес. В заключительный день надо было написать пафосную сцену. Её и покажу. Ссылку на остальные (на мой взгляд, забавные) мини-пьесы оставлю в первом комментарии.
А на фотках некоторые мои образы, воплощённые на сцене Мариинки. Любите театр, ходите в театр. Но коньячок или винишко носите во фляжечках с собой. Ибо цены в буфетах этому способствуют.
С праздником!
* * *
Задание: написать пафосную финальную сцену с участием всех главных героев из пьес всех дней челленджа.
Окончание: «…лама вечных ценностей».
ЧТО НАША ЖИЗНЬ?
На сцене декорации зрительного зала небольшого провинциального театра. В партере сидят герои предыдущих пьес челленжа.
Инсультный Дед с дыркой в мозгу из первой истории сидит тихо, хлопая глазами.
Немирович и Данченко (второй день) по-хозяйски раскинулись в креслах.
Старушка с косой из пьесы третьего дня расположилась позади всех и внимательно за всеми наблюдает.
Колобок (четвёртый день) еле втиснулся в кресло.
Чёрный ликом Отелло, лишившийся себя и супругу жизни на пятый день челленджа, восседает мрачнее тучи с торчащим из груди кинжалом.
Юрик и Борис из кульминации шестого дня сидят рядом в обнимку.
Лицом к собравшимся стоит Станиславский из второй пьесы. В руках у него бутылочка с минеральной водой, к которой он постоянно надолго прикладывается.
СТАНИСЛАВСКИЙ. Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие.
НЕМИРОВИЧ (с кривой ухмылкой). К нам едет ревизор?
КОЛОБОК (испуганно). Как ревизор?!
ДЕД. Какой ревизор?
ОТЕЛЛО (вытаскивая кинжал из груди).
Пусть приезжает! Мы ему устроим
Достойный из достойнейших приём.
И если что – кинжалом этим, коим
Убил жену я, и его убьём!
Старушка с косой одобрительно кивает.
БОРИС. Вот только не надо нас пугать! И не таких обламывали!
СТАНИСЛАВСКИЙ. Прекратите балаган! Я ещё не закончил. Что за манера прерывать режиссёра? Я собрал вас всех сказать, что сегодня последний день челленджа.
ЮРИК. Последний? И зритель так и не узнает, почему мы встретились с папой в спальне Марины Сергеевны?
СТАНИСЛАВСКИЙ (разводит руками). Увы...
Собравшиеся замолкают, не зная, как реагировать на эту новость.
СТАРУШКА С КОСОЙ. Так что же – мы никогда больше не встретимся вместе?
Д'АРТАНЬЯН. Встретимся, обязательно встретимся!
ПОРТОС. Когда же?
Д'АРТАНЬЯН. Двадцать лет спустя.
СТАНИСЛАВСКИЙ. Погодите... А вы кто? Из какого дня челленджа? (внимательно смотрит список текстов Брехунова)
АРАМИС. А мы из будущих пьес.
Немирович и Данченко поднимаются со своих мест.
НЕМИРОВИЧ. Мы обязательно ещё встретимся! Потому что театр бессмертен!
ДАНЧЕНКО. Театр перевернёт будущее. Не будет ничего – ни телевидения, ни газет, ни фейсбука. Будет театр. Один сплошной театр!
Поднимается Отелло.
ОТЕЛЛО.
Тем более, как нам сказал Шекспир,
Весь мир театр, а люди в нём актёры.
С кресла встаёт инсультный Дед.
ДЕД. Это сказал александрийский поэт Паллад, за тыщу лет до твоего Шекспира. «Вся жизнь сцена и игра; либо умей играть, отложив серьёзное, либо сноси боли». Цитирую по книге Вадима Демчога "Самоосвобожбающаяся игра". Он, кстати, тоже актёр.
БОРИС. Весь мир театр, а люди в нём в буфете.
СТАНИСЛАВСКИЙ. Друзья мои, не ссорьтесь. Да, жизнь это игра. Нас пустили на эту сцену разыгрывать самые разные спектакли – драмы, трагедии, комедии. Так давайте же играть легко и весело, давайте получать удовольствие от наших сюжетов, от неожиданных поворотов и развязок, от партнёров по сцене. От эмоций и слёз, от прекрасных стихов, света и музыки. И давайте дарить это удовольствие зрителю. Тем более мы и сами зрители наших спектаклей. И пусть вечно сияет над миром Его Величество Театр!
Все встают и начинают аплодировать словам Станиславского. Звучит первый фортепианный концерт Чайковского. Немирович, Данченко, Колобок и Старушка с косой смахивают слезу.
Внезапно музыка обрывается. Появляются люди в чёрной одежде – монтировщики во главе с машинистом сцены.
МАШИНИСТ. Ну хорош уже. Завязывайте. Спектакль давно закончился, а вы тут всё трындите. Вам домой, а нам ещё декорации разбирать и собирать завтрашний спектакль.
СВЕТОВИК (откуда-то сзади сверху). И полночи свет ставить.
СТАНИСЛАВСКИЙ. Да, товарищи. Пойдёмте, не будем мешать коллегам. Не будем прерывать процесса. Театр продолжается.
Персонажи медленно покидают сцену, уходя в кулисы.
МАШИНИСТ. Эй! Минуточку! А второе условие?
СТАНИСЛАВСКИЙ. Какое условие?
МАШИНИСТ. Ну как же? «…лама вечных ценностей».
СТАНИСЛАВСКИЙ. Я думал, все уже и так догадались.
СТАРУШКА С КОСОЙ. О чём?
СТАНИСЛАВСКИЙ (улыбаясь). О том, что сегодняшняя пьеса это реклама вечных ценностей.
Падает занавес.
К О Н Е Ц (?)